Загнанные в ловушку
Рассказы современников и историков о том, что именно и как произошло с легионами Вара, содержат немало противоречий, а до недавнего времени не было точно известно, где именно германцы устроили свою ловушку. Место О битве писали римские историки: Тацит, Светоний, Дион Кассий, — но их труды составлены как минимум через сто лет после событий. В 1523 году гуманист Беат Ренан опубликовал «Римскую историю» Веллея Патеркула, написанную около 30 года нашей эры. Начав изложение аж с Троянской войны (римляне считали своим прародителем Энея, троянского героя царского рода) и описывая давние события в эпическо-легендарном духе, он, приблизившись к своей современности, переходит на стиль военных мемуаров. Веллей ведь служил под началом Тиберия. Не будучи участником сражения, но хорошо зная его участников, он снабдил нас сведениями о прекрасной выучке легионов Вара и о коварной варварской жестокости германцев. В своей «Истории» Веллей обещает посвятить битве отдельный труд, который то ли не был написан, то ли до нас не дошёл. Все последующие описания битвы во многом основываются на Веллее. Но и у него мы не можем найти привязки к определённой местности. Битва в Тевтобургском лесу. (Wikimedia Commons) К началу 18-го века немецкие учёные смогли в целом решить эту географическую загадку, связав воедино Тевтобургский лес, упомянутый Тацитом, и горы, найденные у Диона. Они пришли к выводу, что речь не может идти ни о чём ином, как о Везерских горах, чьи отроги из песчаника и известняка оставались покрытыми густым лесом. В начале 19-го века немцы, увлечённые мечтами о германском единстве, стали собирать деньги на монумент Арминию. Спустя несколько десятилетий, в 1875 году, власти недавно восстановленной Германской империи реализовали романтический проект, установив памятник на южном склоне Везерской гряды. Как и сама Германия, грандиозный Арминий много пережил с тех пор, о чём у нас будет отдельный разговор, но, увы, он стоит не на месте битвы. Археологи заметили, что на противоположном склоне гор, к северо-востоку от Оснабрюка, рядом с местечком Калькризе, подозрительно много военных и гражданских находок 1-го века, в подавляющем большинстве — римских. В конце 1980-х годов начались полномасштабные раскопки, и теперь можно с определённой уверенностью сказать, что именно здесь произошло Тевтобургское сражение. Сориентировавшись на местности, мы можем проследить, куда отправился Публий Квинтилий Вар со своим воинством. Поход К сентябрю 9 года римляне были готовы уйти зимовать на хорошо обустроенные берега Рейна. За время вполне мирного существования в глубине новой провинции армия обросла вспомогательными войсками из местных, а также — подругами, прислугой и неимоверным количеством скарба. Это не вызывает удивления, в отличие от факта, что три легиона, оставшиеся у Вара, оказались без старших офицеров. По свидетельству римских историков, двумя командовали префекты лагеря, а третьим — центурион примипил, то есть командир главной центурии. Где же легаты, где старшие трибуны — латиклавии? Юпитер его знает! Может, они ушли в Паннонию с пятнадцатью легионами Друза и Тиберия, а может, что вероятнее, если помнить о беспечности Вара, были отпущены на Рейн до ухода основной колонны. Для командования войсками оставались центурионы. Этого хватало для мирного перехода, но для боя — явно недостаточно. Тевтобургский лес. (Wikimedia Commons) Считаем, сколько же народу отправилось в поход, оказавшийся роковым. XVII, XVIII и XIX легионы недосчитывались нескольких когорт: Вар отправил часть войск зимовать и следить за порядком в германских поселениях — оставалось примерно десять тысяч человек. Добавляем — по Веллею — полторы тысячи воинов вспомогательной конницы и три тысячи — лёгкой пехоты. Получается около 14500. Не забываем о сапёрах (пригодятся, если колонна наткнётся на бурелом) и об обширнейшем обозе: тяжело нагруженных мулах и повозках, перевозивших разобранные боевые машины. Можно было отправить его отдельно, придав ему воинов для охранения, но пропретор посчитал, что богатая поклажа может привлечь недороманизированных варваров-грабителей, и повёл его вместе с колонной. Это, конечно, сильно замедлило скорость передвижения. Нужно ещё учесть, что за обозом следовали гражданские лица, защищённые арьергардом из легковооружённой кавалерии. Всего выходит тысяч двадцать. Итак, вся эта масса отправляется в путь. Легионеры идут в походном порядке, с полной выкладкой. Пожитки — на шестах, через левое плечо за спину перекинуты щиты в кожаных чехлах, шлемы, как огромные медальоны, висят на груди. Каждому воину полагалось ещё по два кола для лагерной изгороди: путешествие должно было занять около двух недель, с большими привалами каждую ночь. Полдня отводилось на марш (в среднем — 25 километров), потом разбивался лагерь. Погода, как считают древние историки, стояла отвратительная, шёл дождь, длиннейшая колонна двигалась медленно, стараясь сохранять компактность, но всё равно растягиваясь на километ
Рассказы современников и историков о том, что именно и как произошло с легионами Вара, содержат немало противоречий, а до недавнего времени не было точно известно, где именно германцы устроили свою ловушку.
Место
О битве писали римские историки: Тацит, Светоний, Дион Кассий, — но их труды составлены как минимум через сто лет после событий. В 1523 году гуманист Беат Ренан опубликовал «Римскую историю» Веллея Патеркула, написанную около 30 года нашей эры. Начав изложение аж с Троянской войны (римляне считали своим прародителем Энея, троянского героя царского рода) и описывая давние события в эпическо-легендарном духе, он, приблизившись к своей современности, переходит на стиль военных мемуаров. Веллей ведь служил под началом Тиберия. Не будучи участником сражения, но хорошо зная его участников, он снабдил нас сведениями о прекрасной выучке легионов Вара и о коварной варварской жестокости германцев. В своей «Истории» Веллей обещает посвятить битве отдельный труд, который то ли не был написан, то ли до нас не дошёл. Все последующие описания битвы во многом основываются на Веллее. Но и у него мы не можем найти привязки к определённой местности.
К началу 18-го века немецкие учёные смогли в целом решить эту географическую загадку, связав воедино Тевтобургский лес, упомянутый Тацитом, и горы, найденные у Диона. Они пришли к выводу, что речь не может идти ни о чём ином, как о Везерских горах, чьи отроги из песчаника и известняка оставались покрытыми густым лесом. В начале 19-го века немцы, увлечённые мечтами о германском единстве, стали собирать деньги на монумент Арминию. Спустя несколько десятилетий, в 1875 году, власти недавно восстановленной Германской империи реализовали романтический проект, установив памятник на южном склоне Везерской гряды. Как и сама Германия, грандиозный Арминий много пережил с тех пор, о чём у нас будет отдельный разговор, но, увы, он стоит не на месте битвы.
Археологи заметили, что на противоположном склоне гор, к северо-востоку от Оснабрюка, рядом с местечком Калькризе, подозрительно много военных и гражданских находок 1-го века, в подавляющем большинстве — римских. В конце 1980-х годов начались полномасштабные раскопки, и теперь можно с определённой уверенностью сказать, что именно здесь произошло Тевтобургское сражение. Сориентировавшись на местности, мы можем проследить, куда отправился Публий Квинтилий Вар со своим воинством.
Поход
К сентябрю 9 года римляне были готовы уйти зимовать на хорошо обустроенные берега Рейна. За время вполне мирного существования в глубине новой провинции армия обросла вспомогательными войсками из местных, а также — подругами, прислугой и неимоверным количеством скарба. Это не вызывает удивления, в отличие от факта, что три легиона, оставшиеся у Вара, оказались без старших офицеров. По свидетельству римских историков, двумя командовали префекты лагеря, а третьим — центурион примипил, то есть командир главной центурии. Где же легаты, где старшие трибуны — латиклавии? Юпитер его знает! Может, они ушли в Паннонию с пятнадцатью легионами Друза и Тиберия, а может, что вероятнее, если помнить о беспечности Вара, были отпущены на Рейн до ухода основной колонны. Для командования войсками оставались центурионы. Этого хватало для мирного перехода, но для боя — явно недостаточно.
Считаем, сколько же народу отправилось в поход, оказавшийся роковым. XVII, XVIII и XIX легионы недосчитывались нескольких когорт: Вар отправил часть войск зимовать и следить за порядком в германских поселениях — оставалось примерно десять тысяч человек. Добавляем — по Веллею — полторы тысячи воинов вспомогательной конницы и три тысячи — лёгкой пехоты. Получается около 14500. Не забываем о сапёрах (пригодятся, если колонна наткнётся на бурелом) и об обширнейшем обозе: тяжело нагруженных мулах и повозках, перевозивших разобранные боевые машины. Можно было отправить его отдельно, придав ему воинов для охранения, но пропретор посчитал, что богатая поклажа может привлечь недороманизированных варваров-грабителей, и повёл его вместе с колонной. Это, конечно, сильно замедлило скорость передвижения. Нужно ещё учесть, что за обозом следовали гражданские лица, защищённые арьергардом из легковооружённой кавалерии. Всего выходит тысяч двадцать.
Итак, вся эта масса отправляется в путь. Легионеры идут в походном порядке, с полной выкладкой. Пожитки — на шестах, через левое плечо за спину перекинуты щиты в кожаных чехлах, шлемы, как огромные медальоны, висят на груди. Каждому воину полагалось ещё по два кола для лагерной изгороди: путешествие должно было занять около двух недель, с большими привалами каждую ночь. Полдня отводилось на марш (в среднем — 25 километров), потом разбивался лагерь. Погода, как считают древние историки, стояла отвратительная, шёл дождь, длиннейшая колонна двигалась медленно, стараясь сохранять компактность, но всё равно растягиваясь на километры. Тут и мы с вами ступаем на неверную, размытую, сумрачную почву описания событий.
Ловушка
Собирая пазл из трудов римских историков, исследователи часто противоречат друг другу, а иногда — самим себе. Но если мы, при поддержке археологов, определили, что колонна Вара не чисто воинский отряд, который, как иногда полагают, пустился на подавление какого-то мифического восстания, а многотысячная группа римских граждан, уходящих из земли якобы мирных херусков на зимние квартиры у Рейна, всё должно было происходить примерно следующим порядком.
Весть о восстании действительно была получена и передана Вару сопровождавшими его вождями союзных германских племён, когда колонна уже была в пути. Рассказано было, что мятежники напали на римские гарнизоны, перебили их и готовятся напасть на основные силы. Это была сущая правда, но как должен был ответить Вар? Вернуться? Бросить обоз и двинуться на подавление мятежа? Арминий, которого пропретор, несмотря на доносы, считал самым верным и умелым из германских вождей, вызвался отправиться за подкреплением, взяв с собой вспомогательную конницу, в основном набранную среди херусков, — это больше похоже на правду, чем предположение, что он просто отстал и тайно скрылся.
Заговор Арминия к этому времени был уже весьма обширным, ловушка в чащобах на склоне холма — готова. Некоторые германские вожди, ещё не присоединившиеся к Арминию, ждали, как пойдут дела, и им нужно было показать, что римляне идут куда нужно и полностью доверяют союзникам. Это Арминий и сделал, собрав в конечном счёте около тридцати тысяч человек. Отметим, что большинство других германских вождей, шедших с Варом, тоже его покинули. Колонна, растянутая на три с половиной километра и уже лишённая большей части вспомогательных войск, вошла, того не подозревая, в горловину ловушки. Слева от дороги поднимался поросший густым лесом холм, справа начиналось болото.
Как пишут античные историки, ненастье всё усиливалось, ливень хлестал, крепчал ветер. Колонне трудно было удерживать походный строй, она распалась на несколько групп, причём воинские подразделения смешивались с обозом. Германцы, для которых лес был дом родной, а шторм — родная стихия, уже заняли позиции. Дождавшись, пока римляне втянутся поглубже, они по команде стали пускать в толпу камни и свинцовые снаряды из пращей, метать копья. Легионеры не успевали вооружиться и выстроиться в боевой порядок, кавалерия топталась на месте, меся копытами разбухшую землю. Германцы, видя, что римляне не способны дать отпор, подошли ещё ближе и продолжили обстрел.
Потери в первый день были большими, паника женщин и детей заражала воинов, но Вар и его командиры сумели навести порядок, удалось пробиться к более-менее защищённому месту и, пока часть легионеров сдерживала как могла нападавших, построить лагерь. К ночи германцы притихли, уверенные, что римляне никуда от них не денутся.
Резня
Сняв лагерь, Вар пробивался на запад, петляя по лесистым холмам. Бросили часть обоза, отвлекая германцев от преследования. Но у Арминия становилось всё больше бойцов, с севера подходили ранее колебавшиеся вожди. Отряды римлян пытались прорваться подальше от проклятых чащоб, кишащих врагами. Многие утонули в огромном болоте, а префект конницы Нумоний Вала ускакал со своими кавалеристами в направлении Рейна, оставив пехоту без поддержки. Веллей не без злорадства пишет, что трус Нумоний не пережил оставленных им товарищей и погиб не так уж далеко от основного сражения. Известно, что сумел добраться до одного из римских лагерей только Байокал, вождь германского племени ампсивариев, который остался верен Риму. Арминий его схватил, когда он пытался собрать своих соплеменников на подмогу Вару. Но Байокал бежал. Правда, его весть пришла слишком поздно.
А между холмом и болотом шла резня. Римляне нашли относительно ровный участок, на котором соорудили свой последний лагерь, а на третий день битвы попытались дать регулярный бой. Но силы их были истощены, всё шло к полному разгрому. Публий Квинтилий Вар заколол себя мечом, префект лагеря Луций Эггий и многие командиры последовали его примеру. Битва замерла, кое-кто стал сдаваться, но германцы расправились со всеми, поделили трофеи между племенами: бруктерам достался орёл XIX легиона, хавкам — XVII, а марсам — XVIII. Два из трёх священных знаков потом обнаружит в племенных святилищах карательная экспедиция Германика.
Арминию показали тело Вара. Тацит пишет, что молодой вождь над ним глумился, но опять же, кто его знает. Однако факт, что отрубленную голову пропретора отправили вождю богемского племени маркоманов Марободу как доказательство того, что западные германцы тоже умеют сражаться с Римом и побеждать. Маробод же отправил голову Августу, и принцепс, несмотря на весь ужас и позор произошедшего, как мы знаем, похоронил её с почестями.
Последствия
Весть о резне в Тевтобургском лесу потрясла могучую империю. Такого позора не было со времён кошмарной кампании Марка Лициния Красса, разгромленного парфянами в 53 году до нашей эры. Успехи германцев поставили Рим перед опасностью вторжения в Галлию. Срочно укрепляясь на Рейне, он будет одновременно пытаться «отмстить неразумным» германцам, что увенчается частичным успехом.
Однако наследник Августа Тиберий примет решение довольствоваться тем, что осталось от не так давно завоёванных земель. Римская империя перестанет стремиться к обширным захватам в негостеприимной полнощной стране, населённой коварными дикарями, притворявшимися союзниками и даже римскими гражданами.
What's Your Reaction?
