Африка: отход от архетипа «мирового ребёнка»

Африка нас всех ещё сильно удивит. Она вполне может стать драйвером демократического процесса во всём мире. Причём речь идёт о подлинно инклюзивной демократии, которая вовлекает все слои общества. О неостановимом «взрослении» континента Фёдору Лукьянову рассказала Майя Никольская, и.о. директора Центра африканских исследований ИМИ МГИМО МИД России, в интервью для программы «Международное обозрение».

Фёдор Лукьянов: Африка – мировое большинство в миниатюре, если так вообще можно сказать о миллиардном континенте. Главное, что происходит в рядах большинства, – рост самооценки, осознание собственной значимости для других. Казанский саммит БРИКС 2024 г. собрал такой представительный состав, что хоть называй его съездом мирового большинства. Это не конклав единомышленников, скорее наоборот – ярмарка разнообразия. Африка – модельный пример. Ощутило ли себя мировое большинство на примере Африки царём горы, когда его все обхаживают и заманивают?

Майя Никольская: В 2024 г. продолжились те тенденции, которые мы наблюдали и в предыдущие годы. Какие-то из них стали более явными, а какие-то продолжают формироваться. Главная тенденция имеет мировоззренческий и философский характер. Есть такой замечательный нигерийский философ, Клетус Умезинва –  мыслитель, теоретик, который составил антологию африканской философии, занимается историей политической мысли в Африке. Он пишет, что африканский взгляд на мир – это деконструкция стереотипов об африканцах. Они не отсталые технофобы, а точно такие же люди, которые оказались в других исторических обстоятельствах. Именно этот тренд мы и наблюдаем сейчас, и он имеет два основных проявления.

С одной стороны, у Африки есть колоссальное стремление предъявить себя миру, поэтому очень много африканцев выходят на разные публичные площадки. Это наблюдается не только на самом высоком политическом уровне. Африканская академическая элита всё чаще печатается в журналах, индексируемых в Scopus и ВАК, участвует в международных научных конференциях и проектах, а африканские компании готовы работать не только на национальных рынках.

С другой стороны, есть запрос на подлинное знание о мире, которое будет очищено от той пропагандистской шелухи, которую им сервировали очень долгие годы мировые средства массовой информации. Недавно приятель из Нигерии поделился, как у них в стране изображали российскую действительность во время пандемии COVID-19: якобы в России улицы патрулируют медведи, специальный президентский отряд, который занимается соблюдением карантина. И поверьте: это самое безобидное из всего его рассказа. Поэтому огромное количество мыслящей молодёжи и людей более старшего поколения хотят получать объективную информацию. Вероятно, в ближайшие десятилетия появятся и крупные африканские СМИ. Здесь Россия тоже могла бы сыграть интересную и конструктивную роль.

Все эти процессы можно назвать когнитивным пробуждением от долгого сна, в котором пребывали раньше африканцы, и не по своей вине.

Оно имеет, пожалуй, такое же историческое значение, как и все промышленные революции, произошедшие в мире на сегодняшний день.

Очень важный тренд – это отход от архетипа «мирового ребёнка». Если Османская империя была «больным человеком Европы», то Африка по традиции – невинный «малыш мировой цивилизации» (опять же, не по своей вине), которого по инерции воспринимают как не очень взрослого, не очень самостоятельного, не очень правосубъектного. Как отход от этого выражается на практике? В первую очередь африканские лидеры перестают думать только о том, как бы им понравиться международному сообществу, как они делали это на протяжении всех 1990–2000-х годов.

Если конкретнее – возьмём, например, тему африканизации инвестиционного права. Моя коллега по ИМИ МГИМО Лора Чкония пишет, что африканцы сейчас пересматривают свои торговые, инвестиционные договоры в сторону защиты своих собственных прав и собственных национальных интересов. В той же Буркина-Фасо сейчас производится значительная реформа законодательства в отношении недр. Фокус внимания у африканцев сместился на то, как им защитить свои природные и человеческие ресурсы. Этот тренд тоже материализуется на протяжении ближайших десяти лет. Нам за ним нужно внимательно наблюдать и сопоставлять это с нашими собственными запросами и потребностями.

Что касается мирового большинства как отдельного актора международной политики, то тут мы возвращаемся к вопросу о том, является ли Африка политически единой, и какие у неё шансы таковой стать. В отношении панафриканских структур и Африканского союза я не испытываю большого энтузиазма, по крайней мере в среднесрочной перспективе лет на двадцать. Идёт процесс укрепления национальной государственности, где-то процесс её становления. Очень велики противоречия между национальными лидерами. Есть ряд «звёздных» политиков, которые заинтересованы в развитии панафриканской повестки: это Абдель Фаттах ас-Сиси (Египет), Сирил Рамафоса (ЮАР), Поль Кагаме (Руанда), Йовери Мусевени (Уганда), Абий Ахмед Али (Эфиопия). Никто из них пока не готов уступить остальным звание великого объединителя Африки. В этом смысле мы не можем пока сказать, что Африка консолидируется в качестве политического объединения, но отстаивать коллективно свои интересы в различных глобальных вопросах и на глобальных площадках она продолжит.

Сегодня африканцы начинают влиять на саму формулировку отдельных пунктов международной повестки. Мы увидели это на примере пандемии и в её контексте – вопросов биологической безопасности, биологического суверенитета: африканские страны стали активно отстаивать императив трансфера медицинских технологий, пересмотр прав интеллектуальной собственности на жизненно важные лекарства. Этот процесс, который, возможно, не относится к числу самых публичных, идёт до сих пор, и мы его должны обязательно поддерживать.

Второе – тематика изменения климата. Именно благодаря африканским странам этот вопрос стал рассматриваться не исключительно как вещь в себе: напротив, его стали увязывать с финансированием энергетического перехода. В сентябре 2023 г. по итогам Африканского климатического саммита подписана большая Найробийская декларация, где впервые было выдвинуто открытое требование к странам Глобального Севера: если вы хотите, чтобы мы соблюдали нормативы по изменению климата, то пересмотрите наши долги, механизмы выдачи кредитов и сами институты глобального финансирования, заявили африканцы.

Безусловно, африканские государства должны рационально, разумно оценивать свои возможности и риски, и они это делают достаточно успешно, потому что основа африканского курса в международных делах – это прагматизм. Поскольку африканские страны зажаты в тисках противостояния между мировыми тяжеловесами, они вынуждены лавировать. Один из способов лавирования – это тесное сотрудничество со средними державами. На континенте уже лет десять-пятнадцать очень заметна Турция, Южная Корея, государства Персидского залива. Может быть, в ближайшее время появятся и неочевидные варианты партнёрства, как, например, с Сингапуром. Африканцам, помимо прочего, интересны модели модернизации этих государств, которые им ближе и понятнее, чем тот прорыв, что произошёл, например, в Китае или Японии: с точки зрения экономического развития, науки, технологий.

Что касается глобального взгляда на мир, очень показательным мне кажется ноябрьское заявление партии «Африканский национальный конгресс» в ЮАР (она потеряла большинство в парламенте на выборах в мае 2024 г.), где излагается позиция по международным делам. Там всё время используется в качестве главного лозунга «мир и дружба», а мы привыкли к «миру и безопасности». Мне кажется это очень симптоматичным, потому что так или иначе касается подхода большинства африканских государств к международным делам. Дальше излагается позиция по сотрудничеству с другими организациями Глобального Юга и говорится о том, что важно выстраивать общий подход к взаимодействию с этими организациями. Если для Глобального Севера международные институты – это каркас, жёсткий скелет, то для африканских государств – это целая сеть страховочных тросов, которыми они хотели бы связать мировую систему, где есть место и минилатерализму, когда вы создаёте гибкие коалиции и альянсы под конкретные задачи, и сотрудничеству с державами самого разного уровня, и между собой. Эта система принципиально отличается тем, что в ней нет жёсткой иерархии и есть возможность перестраивания, в том числе ситуативного.

Для нас как исследователей Африка – это будто бы огромная творческая лаборатория, которая показывает разные варианты общественного, технологического и экономического развития. Во второй половине ХХ века после деколонизации мы видели очень разные сценарии, когда пытались строить и социализм на собственной гидропонике, и национальные варианты капитализма (как в Кении), и проводили политические эксперименты.

Новые сценарии вызревают в этой лаборатории и сегодня. Посмотрите «Афробарометр» за 2024 год – большое исследование, которое проводит фонд Айвора Ичиковица (олигарх, один из столпов военно-промышленного комплекса в ЮАР), о том, как на мир смотрят сами африканцы.

Самое интересное, что современное поколение африканцев очень привержено демократическим ценностям.

Причём когда мы говорим «демократия», то имеем в виду такое устройство, где на первый план выходит широкое политическое участие и общественный консенсус, а как уже устроен электоральный процесс – это дело десятое. Хотя и здесь есть очень любопытные тренды. В минувшем году удивил Сенегал, где Бассиру Диомай Фай пришёл к власти, хотя, казалось бы, ничто не предвещало. Ещё один сюрприз – в Гане: Джон Драмани Махама был избран буквально под занавес года. Сменилась правящая партия и в Ботсване.

Мне кажется, Африка может стать драйвером демократического процесса во всём мире, как это ни странно может прозвучать. Причём речь идёт о подлинно инклюзивной демократии, которая вовлекает все слои общества. Сейчас в Африке происходит движение к новому типу идентичности, который стирает этнические, клановые границы. Мы видим отход от трайбализма в очень многих странах, и выигрывать в долгосрочной перспективе будут те государства, которые с ним попрощаются. Мы видим новые типы связей, которые простраиваются в социумах. Так что Африка нас всех ещё очень сильно удивит.